Гоголь, Николай Васильевичъ, великiй русскiй писатель, одинъ изъ создателей русскаго художественнаго реализма, родился 20 марта 1809 г. въ мѣстечкѣ Сорочинцахъ (Полтавск. губ, миргородскаго у.) въ семьѣ мѣстныхъ малороссiйскихъ небогатыхъ дворянъ, владѣвшихъ селомъ Васильевкой, Василiя Афанасьевича и Марiи Ивановны Гоголь-Яновскихъ.
Принадлежность Н.В. къ малороссiйской народности и время рожденiя его оказали существенное влiянiе на его мiросозерцанiе и писательскую дѣятельность. Психологическiя особенности малорусской народности нашли въ немъ, хотя и писавшемъ свои произведенiя на литературномъ великорусскомъ (онъ же для того времени и общерусскiй) языкъ, свое яркое выраженiе особенно въ раннiй перiодъ его дѣятельности; онѣ отразились на содержанiи его раннихъ произведенiй перваго перiода и на своеобразномъ художественномъ стилѣ его рѣчи, преимущественно того же перiода.
Время сложенiя мiросозерцанiя и писательской физiономiи Г. падаетъ на знаменательную эпоху возрожденiя малорусской литературы и народности (время вскорѣ послѣ И.П. Котляревскаго); обстановка, созданная этимъ возрожденiемъ, оказала влiянiе и довольно сильное также на Г., какъ въ раннихъ его произведенiяхъ, такъ и позднѣе въ отдѣльныхъ взглядахъ въ зрѣломъ возрастѣ.
Воспитанiе Г. совершается на югѣ Россiи подъ перекрестнымъ влiянiемъ домашней обстановки и малорусской среды, съ одной стороны, и общерусской литературы въ ея отраженiи въ глухой, далекой отъ центровъ провинцiи – съ другой. Возрождающаяся малорусская литература несетъ на себѣ ясно выраженный интересъ къ народности, культивируетъ живой народный языкъ, бережливо, любовно и въ то же время энергично изучаетъ, вводитъ въ литературный оборотъ народный бытъ, нородно-поэтическую старину въ видѣ преданiй, пѣсенъ, думъ, описанiй народныхъ обрядовъ и т.д.
Во второмъ и третьемъ десятилѣтiи XIX вѣка эта литература (еще не отдѣляя себя сознательно, еще менѣе тенденцiозно, отъ отщерусской) образуетъ мѣстные центры, гдѣ достигаетъ особаго оживленiя; однимъ изъ нихъ былъ Дм. Прок. Трощинскiй, бывшiй министръ юстицiи, типичный малороссъ по воззрѣнiямъ, въ с. Кибинцахъ; здѣсь сосредоточена была большая библiотека, вмѣщавшая въ себѣ почти все, печатавшееся въ XVIII в. и нач. XIX-го по-русски и малорусски; въ этомъ кружкѣ дѣйствовалъ В.А. Г.-Яновскiй, отецъ писателя, самъ писатель въ области народной малорусской драмы («Простакъ» и «Собака-вiвця» ок. 1825 г.), мастерской разсказчикъ сценъ изъ народнаго быта, исполнитель на театрѣ (у Трощинскаго же, имѣвшаго даже отдѣльное зданiе театра въ Кибинцахъ) драматич. народно-малорусскихъ пьесъ, наконецъ, близкiй родственникъ Д.П. Трощинскаго. Г.-сынъ, учась въ Нѣжинѣ, постоянно пользуется этой вязью, получая книги и новинки литературы изъ богатой Кибинецкой библiотеки.
Въ частномъ быту – въ семьѣ – до начала школьнаго перiода Г. живетъ вмѣстѣ съ родителями той деревенской народной жизнью некрупнаго помѣщика, которая мало чѣмъ въ общемъ отличается отъ крестьянской; даже обычнымъ разговорнымъ языкомъ въ семьѣ остается языкъ малорусскiй; поэтому Г. въ раннемъ перiодѣ его жизни (а также и позднѣе) приходится учиться общерусскому языку, вырабатывать русскiй свой языкъ; раннiя письма Г., дѣйствительно, показываютъ наглядно этотъ процессъ постепеннаго обрусенiя языка Г., тогда еще крайне неправильнаго.
Десяти лѣтъ Г. нѣкоторое время учится въ полтавѣ въ повѣтовомъ училищѣ, гдѣ завѣдующимъ былъ самъ И.П. Котляревскiй, а въ маѣ 1821 г. поступаетъ во вновь открытую въ г. Нѣжинѣ гимназiю высшихъ наукъ кн. Безбородка (нынѣ Историко-Филологичекiй Институтъ). Гимназiя эта (представлявшая соединенiе средней и отчасти высшей школы) открыта была по образцу тѣхъ новыхъ учебныхъ заведенiй, которыя были основываемы въ «дней Александровыхъ счастливомъ началѣ» (каковы Александровскiй (Пушкинскiй) лицей, лицей Демидовскiй и др.). Но при одинаковости цѣлей и программъ Нѣжинская гимназiя стояла ниже столичныхъ и по составу преподавателей, и по ходу учебнаго дѣла, такъ что Г., пробывшiй въ ней до iюня 1828 г., много въ смыслѣ общаго развитiя и развитiя научнаго вынести не могъ (въ чемъ онъ и самъ сознавался); но зато тѣмъ сильнѣе дѣйствовали на него влiянiя среды и вѣянiя, хотя и съ опозданiемъ, доходившiя изъ культурныхъ центровъ Россiи въ стѣны заведенiя. Эти вѣянiя литературнаго характера и влiянiя среды и семьи въ достаточной степени уясняютъ отдѣльныя черты писательской дѣятельностии духовнаго облика будущаго великаго писателя, находя себѣ впослѣдствiи отраженiе въ произведенiяхъ писателя, въ отдѣльныхъ моментахъ его настроенiя зрѣлаго возраста: въ большинствѣ случаевъ зачатки ихъ могутъ быть намѣчены уже въ «нѣжинскомъ» перiодѣ его жизни. Эти черты приблизительно таковы: большая наблюдательность (засвидѣтельствованная бiографами и современниками-товарищами), интересъ къ народному быту и исторiи Малороссiи, хотя и не строго научный, а скорѣе поэтико-этнографическiй, литературныя наклонности, обнаруженныя еще въ Нѣжинѣ, драматич. талантъ и интересъ къ сценѣ (видное участiе въ школьныхъ спектакляхъ), м.б. наклонности бытового сатирика (недошедшая пьеса школьной поры: «Нечто о Нѣжинѣ, или дуракамъ законъ не писанъ»), искренняя религiозность, привязанность къ семьѣ, наконецъ, чисто-художественныя наклонности (еще въ школѣ Г. занимается съ увлеченiемъ и не безъ успѣха, суда по сохранившимся рисункамъ, живописью и рисованiемъ).
Внимательное изученiе бiографiи Г. за дѣтский и школьный перiодъ, говоря лишь о зачаткахъ будущаго Г., не даетъ, однако, яснаго представленiя и указанiя на величину и грандiозность таланта писателя, на ту цѣльность мiровоззрѣнiя и ту внутреннюю борьбу, которую пережилъ онъ впослѣдствiи; причины этого не только въ томъ, что это – начальная пора развитiя таланта, а также въ скудости точныхъ свѣдѣнiй современниковъ и товарищей, естественно еще не угадавшихъ въ Г. генiальнаго писателя. Въ результатѣ школьнаго перiода (1828) – слабый научный запасъ знанiй, недостаточное развитiе литературное, но въ то же время уже значительный запасъ наблюденiй, стремленiе (пока безсознательное) къ литературѣ и народности, неясное сознанiе своихъ силъ и своего предназначенiя (цѣль жизни для Г. этого времени – принести пользу отечеству, увѣренность въ томъ, что онъ долженъ совершить что-то необычное, не рядовое; но въ конкретной формѣ это – «служба» въ бюрократич. смыслѣ), рядомъ съ наблюдательностью, чувствомъ жизни – отсталость въ смыслѣ усвоенiя вѣянiй романтическаго характера («Гансъ Кюхельгартенъ», 1827), слабо уравновѣшиваемыхъ влiянiемъ болѣе прогрессивнаго направленiя литературы (Жуковскiй, Языковъ, Пушкинъ – предметъ чтенiя и увлеченiя Г. въ школѣ).
Съ таким смутнымъ настроенiемъ Г. попадаетъ въ Петербургъ, гдѣ стремится «осуществить свое назначенiе» (конецъ 1828 г.), и прежде всего путемъ службы, къ которой на дѣлѣ онъ менѣе всего способенъ и которая менѣе всего могла удовлетворить не только романтика, но и поэта-реалиста въ народномъ вкусѣ.
«Петербургскiй» перiодъ Г. – перiодъ исканiя и обрѣтенiя своего назначенiя (къ концу перiода), но въ то же время перiодъ его самообразованiя и дальнѣйшей выработки задатковъ юности, перiодъ великихъ (правда еще туманныхъ) не сбывшихся и несбыточныхъ надеждъ и горькихъ разочарованiй со стороны жизни; но въ то же время это – перiодъ выхода на настоящiй путь писателя съ большимъ общественнымъ значениемъ.
Этотъ перiодъ (дек. 1828 – iюнь 1836) былъ самымъ, пожалуй, продуктивнымъ въ писательствѣ Г. и важнымъ въ развитiи его мiропониманiя. Исканiе «жизненнаго дѣла», рисующагося пока еще въ видѣ службы, борьба съ матерiальной нуждой идутъ въ перемежку, переплетаясь съ широкими литературными замыслами, осуществлявшимися частью теперь же, частью осуществленными лишь позднѣе, съ упрочненiемъ положенiя писателя въ обществѣ и литературныхъ кругахъ, съ продолженiемъ самообразованiя. Такъ, Г. пробуетъ, но неудачно, устроиться артистомъ въ театрѣ, очевидно, желая использовать свою любовь къ сценѣ и свои недюжинныя драматическiя способности; опредѣляется чиновникомъ въ департаментъ, но также неудачно, скоро убѣдившись, что «служба» не даетъ ему ни удовлетворенiя ни обезпеченiя; пытается использовать свой литературный опытъ въ нѣжинскомъ направленiи; но «Ганса Кюхельгартена», первый печатный трудъ (1829), приходится уничтожить, какъ совершенно устарѣвшiй для современной литературы. Делаются въ теченiе этого времени и другiя попытки утилизировать запасъ знанiй, прiобрѣтенныхъ въ Нѣжинѣ: попытка поступить въ Академiю Художествъ, посѣщенiе классовъ рисованiя показали ему, правда, его способности художника-рисовальщика, но въ другой области: художникъ слова, цѣнитель художественнаго образа сказался въ Г. въ литературѣ, а не въ живописи.
Неудачная профессура въ Петербургѣ (1835) окончательно заставила Г. признать всѣ попытки опредѣлиться иначе, нежели указывалъ ему талантъ литературный, неудачными. Между тѣмъ, то, что было въ старинномъ провинцiальномъ укладѣ жизни здороваго, жизненнаго, и что заложено было въ самой натурѣ Г., неудержимо толкаетъ его на истинный путь, путь писателя.
Продолжение статьи можно прочитать, посетив Сектор редких книг.
(Энциклопедический словарь Русского Библиографического Института Гранат. Т. 15, стлб. 279-284)
4 марта 1952 г. улице Калашной в Вологде присвоено имя великого русского писателя Н.В. Гоголя.